Чтоб напугать человека нужно немного. Хотя бы прислать ему письмо без обратного адреса.

Чуть дрожащей рукой, сам себе не рад
Открываешь конверт по краю.
Ожидаешь прочесть «Ты попался, гад»
Или – «Помоги. Умираю!»

Как-то так начинается фильм Джима Джармуша «Сломанные цветы». Мужчина получает письмо от неизвестной, с которой у него у него 20 лет назад якобы были отношения (листай теперь, старина, по памяти свой донжуанский список). А в письме сказано, что у него, оказывается, есть сын, которому уже лет 19. И это неудивительно, потому что от любви бывают дети. И я, мол, воспитывала его сама, как независимая женщина. Воспитывала, но теперь он ушел искать отца. Тебя то есть. Ну и все. Ciao. Убить тебя или обнять он хочет, не знаю. Дальше думай сам.

24 Фев 17

Впервые эта тема всплыла в разговоре с одной знакомой, которая в совершенстве знала немецкий. Переводами с этого языка и на него она и хлебушек зарабатывала. Каким-то образом разговор коснулся такого понятия, как «совесть». Я спрашиваю: «А как по-немецки “совесть”?» И она неожиданно затруднилась с ответом. В тот день немецкая совесть так и не всплыла в памяти. А день спустя мы опять встретились, и знакомая радостно выпалила: «Gewissen!» Совесть по-немецки будет «Gewissen». Но дело было не только и не столько в «совести». Дело было в том, что, как я тогда впервые понял, люди, хорошо владеющие иностранными языками, могут не владеть лексикой, связанной с нравственностью, с духовной жизнью. «Я танцую», «мы танцуем» – знаю. «Я молюсь», «мы молимся» – не знаю.

Этот тезис был потом многократно подтвержден в разговорах с другими людьми. Девчушка, одноклассница сына, провела несколько лет во Франции. Лопочет по-французски лучше преподавательницы. Спрашиваю и ее: «Как по-французски “совесть”?» Молчит. «А как “стыд”? А “милосердие”?» Тоже молчит. «Сколько стоит?», «как пройти?», «который час?» – все знает. А вот фразу «я обидела маму, и теперь мне стыдно» сказать не может. Лексики нет. И это не частные изъяны образования отдельных особ. Это ошибочный принцип, заложенный в наше образование, в данном случае – филологическое.

«ДУШЕПОЛЕЗНОЕ ЧТЕНИЕ », «ежемесячное издание духовного содержания», - журнал, издаваемый в Москве; основан по мысли священника московской Казанской y Калужских ворот церкви Алексея Осиповича Ключарева, впоследствии Амвросия, архиепископа харьковского (о нем см. особую статью), который вместе с приглашенными им другими двумя московскими священниками - Николаевской в Толмачах церкви Василием Петровичем Нечаевым и церкви св. Николая Заяицкого Вас. Ив. Лебедевым - и стал издавать этот журнал с 1860 г. Основание журнала вызвано было народившеюся неотложною потребностию времени. Митрополит моск. Филарет, ходатайствуя пред Св. Синодом о разрешении издания «Душеполезного Чтения», писал: «и правительством, и частными людьми усиленно распространяемая грамотность и любовь к чтению требуют здравой пищи, и особенно тогда, когда светская литература повсюду предлагает чтение, большею частию суетное и неблагоприятное для истинного назидания народа». С кончиною о. Лебедева в 1863 г. и выходом из состава редакции о. Ключарева в 1866 г., единоличным редактором-издателем журнала остался о. Нечаев. Он вел это трудное дело до 1889 г, когда приняв монашество, с именем Виссариона (см. о нем особую статью), был хиротонисан во епископа. Тогда свой журнал, в октябре, он передал своему зятю и преемнику по приходу, профессору московской духовной академии, протоиерею Димитрию Феодоровичу Касицыну. Новый редактор вёл журнал 12 лет и скончался в 1901 г., 3 декабря, 62 лет. Замечательна была его кончина: в предсмертном «бреду» он произнес по порядку все молитвословия литургии, помянул на память всех усопших, которые поминаемы были в его приходской церкви, и закончил возгласом: «да будут милости великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами». Он был сын диакона московской епархии, магистр московской академии, начал службу преподавателем вифанской семинарии, с 1867 г. перешел в академию, где и занимал кафедры - в первое время истории западной церкви, с 1869 г. - новой церковной истории, с 1884 г. - истории и разбора западных исповеданий. Священником он был назначен в августе 1889 г., в 1892 г. получил протоиерейство. Погребен на Даниловском кладбище («Душеполезное Чтение» 1902 г. № 2). После о. Касицына издательницей осталась жена покойного О. В. Касицына, а редактором назначен профессор московской академии Алексей Ив. Введенский.

С первых же дней журнал привлек к себе надежный круг сотрудников из московского духовенства, профессоров духовной академии и светских лиц богословского направления. В журнале приняли участие многие духовно-литературные светила (как протоиерей A. В. Горский, П. А. Смирнов, преосвященные Филарет Гумилевский, Феофан Затворник и нынешний обер-прокурор Св. Синода Κ. П. Победоносцев) во главе с митрополитом Филаретом.

Журнал поставил себе задачею «служить духовно-нравственному наставлению христиан и удовлетворять потребности общеназидательного и общепонятного духовного чтения», и этой задаче остался верен всё время. По собственному признанию о. Нечаева в день 25-летняго юбилея журнала, «Душеполезное Чтение» наполнялось статьями, столь близкими к разумению каждого, что, по отзывам читателей, каждую книжку его можно читать с первой страницы до последней, не пропуская ни одной статьи. Статей отвлеченных и головоломных редакция всячески избегала, хотя и не чуждалась исследований строго-научных, только бы они отличались популярным изложением. Известий о текущих событиях, так называемой хроники, в «Душеполезном Чтении» всегда было немного; все выдающиеся явления в жизни церкви и общества находили себе в журнале отображение в суждениях, а не в сообщениях. В 1863 г. журнал сделал было попытку быть журналом в тесном смысле, т. е. завел хронику, обозрение современных событий, но недолго выдержал такой характер и окончательно превратился в духовный альманах; явления современной жизни стали находить в нём отклик только в виде статей, имеющих характер назидания, положительного наставления, не исключая и таких явлений, как пашковство, раскол и т. п. В редакторство о. Касицына кой-когда проскальзывала нервная полемическая струйка, но скоро растворялась в общем содержании и духе журнала. Из предметов, которым посвящен целый ряд статей, следует указать статьи о Святой Земле - научные исследования и путешествия; толкование на паремии самого редактора; толкование на послания апостольские епископов Феофана и Михаила; поучения по руководству Пролога протоиерея Гурьева; чтения из библейской истории; объяснение богослужения, перевод канонов; о древних палестинских и сирийских лаврах, киновиях и монастырях; история христианской восточной церкви, проф. Ал. П. Лебедева; история русской церкви в патриарший период, проф. А. П. Доброклонского; письма епископа Феофана Затворника по нравственным вопросам; переводы псалмов, древнего Патерика, слов Симеона Нового Богослова. Целая масса статей, заметок, сообщений и материалов посвящена митрополиту Филарету московскому и в последние годы «Душеполезное Чтение» дается в особом приложении полное собрание резолюций владыки. В последние годы в журнале помещаются портреты и снимки картин, а также заведен особый живой отдел «Отклики на современность».

* Степан Григорьевич Рункевич,
доктор церковной истории, обер-секретарь
Св. Синода, член Учебного Комитета при Св. Синоде.

Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 5, стлб. 139. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1904 г. Орфография современная.

Если данная вещь используется не греховно, ее можно освящать, а если греховно, то не надо.
о. Валентин Мордасов

ЦЕРКОВНЫЕ ОБРЯДЫ

Славянское слово "обряд" само по себе означает "наряд", "одежда" (можно вспомнить, например, глагол "обряжать"). Красота, торжественность, разнообразие церковных обрядов привлекают многих людей. Но Православная Церковь, по выражению святого Иоанна Кронштадтского, не занимает никого и не занимается праздными зрелищами. Видимые действия имеют невидимое, но совершенно реальное и действенное содержание. Церковь верует (и вера эта подтверждена двухтысячелетним опытом), что все совершаемые ею обряды имеют определенное освящающее, то есть благотворное, обновляющее и укрепляющее действие на человека. Это действие Божией благодати.

Условно все обряды делятся на три вида:

1. Обряды богослужебные - священнодействия, совершаемые во время церковных богослужений: елеопомазание, великое освящение воды, вынос святой плащаницы в Великую пятницу и так далее. Эти обряды представляют собой часть храмовой, богослужебной жизни Церкви.

2. Обряды символические выражают различные религиозные идеи Церкви. К таковым, например, относится крестное знамение , которое мы многократно совершаем в воспоминание крестных страданий Господа нашего Иисуса Христа и которое вместе с тем является реальным ограждением человека от воздействия на него злых демонических сил и искушений.

3. Обряды, освящающие житейские нужды христиан: поминовение усопших, освящение жилищ, продуктов, вещей и различных благих начинаний: учебы, поста, путешествия, строительства и тому подобное.

КАКИМ ДОЛЖНО БЫТЬ НАШЕ УЧАСТИЕ В ЦЕРКОВНЫХ ОБРЯДАХ

Обрядовым формам их священное значение сообщает молитва. Только через молитву действие становится священнодействием, а ряд внешних процессов - обрядом. Не только священник, но и каждый из присутствующих должен внести свою лепту в совершение обряда - свою веру и свою молитву.

Благодать, помощь, различные дары дает Бог, дает исключительно по Своей милости. Но "как источник не возбраняет черпать желающим, так и сокровище благодати никому из людей не возбраняет быть его причастником" (преподобный Ефрем Сирии). Мы не можем при помощи каких-то магических действий "вынудить" Бога ниспослать то, что нам нужно, но мы можем Его с верой просить. Священное Писание о необходимости веры для молитвы говорит: "Да просит с верою, нимало не сомневаясь, потому что сомневающийся подобен волне морской, ветром поднимаемой и развеваемой. Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа" (Иак. 1, 6-7). Когда мы молимся Господу, нужно верить в то, что Господь всемогущ, что Он может сотворить или даровать то, о чем мы просим. Верить в то, что Он любит нас, что Он милостив и благ, то есть желает всем блага. Вот с такой верой мы и должны молиться, то есть обращать наш ум и сердце к Богу. И тогда, если мы при совершении обряда будем не просто стоять рядом со священником, но и сердечно молиться с верой , тогда и мы сподобимся получить от Господа освящающую благодать.

В ЧЕМ СМЫСЛ ОСВЯЩЕНИЯ

Освящением православные христиане называют обряды, которые вводятся Церковью в храмовую и личную жизнь человека, чтобы через эти обряды на его жизнь, на всю его деятельность и все окружение его жизни нисходило благословение Божие. В основе многообразных церковных молебнов лежит желание одухотворить человеческую деятельность, совершать ее с Божией помощью и по Его благословению. Мы просим Господа так направить наши дела, чтобы они были угодны Ему и приносили пользу ближним, Церкви, Отечеству и нам самим; благословить наши взаимоотношения с людьми, чтобы в них главенствовали мир и любовь и т.д. И поэтому просим, чтобы наш дом, принадлежащие нам вещи, овощи, выращенные на нашем огороде, вода из колодца через нисшедшее на них благословение Божие помогали нам в этом, защищали, укрепляли наши силы. Освящение дома, квартиры, автомобиля или какой-либо другой вещи есть свидетельство, прежде всего, нашего упования на Бога, нашей веры в то, что ничего не происходит с нами без Его святой воли.

Церковь все необходимое для человеческой жизни освящает молитвой и благословением. Церковью освящается и вся природа, и все стихии: вода, воздух, огонь и земля.

В тринадцатое лето царствования Романа, греческаго царя, жил некий муж в царственном столичном городе. Был он одним из царских приближенных. Имея благочестивое намерение стать иноком, этот муж оставил царскую службу и нашел покой в монастыре. В святой обители у Райской реки он принял монашество и стал ее игуменом. По прошествии же некоего времени случилось впасть ему в лютую продолжительную болезнь.

И, когда проболел он уже пять месяцев, в третий час дня, немного придя в себя, приподнялся он молча на своем одре, придерживаемый своими келейниками под руки. И когда сел, то с третьего до девятого часа впал в некое изнеможение, имея очи зрящими в сторону церкви, неразборчиво шепча что-то одними губами. После этого длительного времени пришел немного в себя и стал просить у своих келейников две краюшки хлеба: "Подайте мне те обе части хлеба, которые я принял от честнаго старца". И, сказав, положил руки на грудь и стал за пазухой нащупывать, пытаясь найти что-то. Некоторые из иноков, пришедших проведать игумена, догадались, что это было чудесное видение, и стали просить, чтобы старец открыл им это великое таинство: "Расскажи нам, отче, не скрой от нас пользы духовной: где в эти часы был, когда устами с кем-то беседовал, а мы здесь плакали о тебе?" Он же ответил тихо: "Помолчите, чада, Господа ради; когда в себя приду, то прошение ваше исполню".

На следующий день вся братия собралась около одра игумена, и он начал повесть:

"Сколько вспомню, отцы и братия, то вам и постараюсь поведать. Как сможет только ум человеческий понять и язык передать, так вам и расскажу. Вчера, как только при помощи братьев приподнялся я на одре, вдруг увидел я слева от нас множество людей, лица которых были чернее смолы: у одних очень черные, а у других менее. Вдруг у всех лица стали разгневанными: у одних глаза налились как у убийц, а другие стали смотреть на меня как дикие звери; у некоторых щеки надулись и посинели, у некоторых губы тянулись вверх, у других вниз; такие страшные люди собрались у одра моего, намереваясь отнять меня от вас, братия. Сначала я стал смотреть вокруг, не устрашится ли кто из вас. И не знаю как, но, разъярившись, схватили они меня свирепо и повлекли от вас: одни, обвязав, потащили за шею, иные сзади толкая, другие пиная с разных сторон; кто-то сильно тянул вперед. И наконец притащили они меня к очень высокому обрыву шириной с каменное вержение (бросок камня), глубиной же до самого преисподнего тартара - к таковому обрыву насильственно меня притащили. На самом краю я увидел очень узкую тропинку, настолько тесную, что, казалось, и одна стопа на ней не могла уместиться. По такой узкой и страшной тропе был я насильно влачим ими к правому краю. Я прижимался в страхе отделиться от них и сорваться в эту страшную пропасть. В глубине этой пропасти была видна бурная река, страшно гремящая и своим потоком производящая сильный шум. Со многим трепетом тесный тот путь пройдя, уже минуя левую сторону к верху этого высокого обрыва и его реки, увидел я отворенные врата, у которых сидел безумного вида муж огромного вида со страшным лицом. Глаза его были сильно выпучены, и огромный пламень огненный исходил из его уст, а из ноздрей выпускал он смердящий дым. Изо рта его на целый локоть висел мерзкий язык. Сильно вытянув правую руку, сухую как ствол дерева, он хватал виновных во грехах людей и швырял в страшную пропасть, в которой отчаянно взывали осужденные на муки: "Увы! Горе нам!" Когда же мы приблизились к этому мрачному и чудовищному мужу, он громко воскликнул, глядя на меня: "О! Вот мой любимец!" И, как только протянул ко мне огромную свою руку, чтобы схватить меня, грешного, я в ужасе сжался и попытался спрятаться. Но совершенно внезапно, словно посланные кем, явились два священнолепных и седых мужа, в которых я узнал славных священных апостолов Андрея и Иоанна, как пишут их на святых иконах. И, как только этот злодей их увидел, тут же, обернувшись, скрылся. И, так доблестно меня приняв, оба старца прошли в малые те врата. Пройдя внутрь, вышли мы на некое прекрасное, залитое светом место, где стало радостно и хорошо. Пройдя немного, обрели некоторое место, неописуемую красоту, доброту и благодать которого словами передать совершенно невозможно! Посреди же того места сидят некоторый почтенный старец и вокруг него огромное множество детей, которых больше песка морского. Тогда, осмелев немного, я спросил молча меня ведущих: "Кто есть сей старец и кто эти бесчисленные вокруг него дети?" Они ответили мне: "Сей есть праведный Авраам и лоно авраамово", - и повелели поклониться ему. Я сразу же усердно поклонился и поцеловал Авраама. И мы пошли дальше. Когда же мы миновали это чудесное и злачное место, увидели великую гору: на ней дубрава и древес больше звезд небесных, и на каждом дереве сень стоит, и под каждой сенью расположен одр, и на каждом одре возлежит человек, из них же многих узнал: и воспитавшихся в доме царском, и многих горожан, некоторых селян. Узнал некоторых из нашей святой обители. Все, кого я узнавал, были давно умершими. И только помыслил я спросить, что это за дивный сад, как старцы опередили меня, говоря: "Что мыслишь, говоря "что за прекрасный сад и что всё то, что в нем?" То, что ты слышал: "Многие обители у Тебя, Спаситель наш, и по достоянию всем разделяемы они в меру добродетелей". И, минувши тот сад, увидели град неописуемой красоты, его же красота и доброе, складное устроение невозможно описать. Стены города того опоясаны двенадцатью разными лентами по количеству разных сияющих драгоценных камней. А в стенах устроены разные врата, золотые и серебряные. За вратами внутри дома златые, и златые устроены седалища, а у них златые подножия, и златые к ним восходят ступени. И тот чудесный град весь исполнен света неизглаголанного и наполнен благоухания и благодати. Обойдя весь град тот, и ни человека, ни скота, ни птицы, ни иного чего ни по земле, ни по воздуху движущееся не увидели. А на краю града дивные строения царские увидели устроенные. В царском же дворе чертог протяженностью с каменное вержение. От края же чертога даже и до края его простерта трапеза из разных мраморных каменьев, возвышающаяся над землей, и наполнена многими возлежавшими там. Неизреченным же светом, и благоуханием, и благодатью был наполнен весь тот дом. В конце же чертога была небольшая чаша, сиявшая сильнее солнца и стоявшая на той же трапезе. У нее же были два служителя световидных, наполненные радостью лица которых блистали сильнее молнии. Они сказали бывшим со мною старцам: "Пусть он сядет за трапезу", - и, говоря, указали мне место, а старцы подвели меня туда и посадили, сами же сели на отдельное место. И, пока служители долгое время задерживались на трапезе, я рассмотрел присутствующих. Я узнал многих из возлежавших за трапезой и из обители нашей святой, и мирян. Спустя продолжительное время служители вернулись и, обратившись к святым старцам, сказали: "Возвратите его, потому что много жалеют о нем и о его к Богу отшествии, и царь утешается, зная, что он монашествует. Итак, того тем же путем возвратите и возьмите вместо него Афанасия из Траянова монастыря". Тут же подхватили меня старцы и вывели из чертога и града чудесного тем же путем. И, когда шли, увидели озера, наполненные муками ужасными: одно мрачное, одно огненное, иное наполненное смердящей мглы, а другое отвратительных червей. И одна за одной мука, и мучений наполненная река, и общего человеческого множества без числа исполнена, и унылого плача и горького всем рыдания. Все же озера миновав, снова в неком месте того старца увидели, которого назвали Авраамом. Я снова, подойдя, поцеловал его. Праведный Авраам подал мне златую чашу, полную сладчайшего паче меда вина, и три хлеба. Один хлеб, смочив, я съел и всё то чудесное вино испил. Другие же два хлеба положил за пазуху - их-то я вчера и просил у вас. Так потихоньку и дошли мы в то место, где сидел страшный злосмрадный муж. Увидев меня, он люто заскрежетал зубами и с яростью и гневом произнес: "Сейчас ты ускользнул от меня, но теперь я глаз не сомкну, восставая против тебя и твоего монастыря!"

Вот, братья мои, всё, что узнал и видел, исповедал вам, ничего не забыв".

После этой беседы послан был некто в Траянов монастырь и, когда пришел туда, обрел монаха Афанасия умершим. Как раз в тот момент его тело на одре выносили из келии, и спросил он несших усопшего: "Когда почил?". И услышал ответ: "Во вчерашний день к девятому часу", - в тот же час, когда игумен видел чудесное видение. А монастыри эти находились недалеко друг от друга; так же, как и по сей день, стоят рядом и одним наставником духовным руководствуются.

После видения того игумен пробыл еще тридцать долгих лет, в Боге добре жительствуя, управляя и окормляя оба монастыря, живя со своим братством. И так скончал свои дни во славу Божию.

• Заботами и трудами своей матери я была определена в число воспитанниц Званского Державинского училища 9 с половиной лет, 15 августа 1876 года, где продолжала свое учение три года с половиною, до 18 января 1880 года, в добром здравии. Того же года 18-го числа января я ушибла себе правую ногу повыше ступни и немедленно была помещена в училищную больницу... 13 января 1881 года я была отправлена на излечение в Петербург, в больницу при Свято-Троицкой общине сестер милосердия, где определена моя болезнь воспалением надкостниц в сочленениях, и здесь я пробыла до 10 июня настоящего года. 11 июня я опять была возвращена в Державинское училище не получившею никакого облегчения и не могущую ходить без костыля и проводника и при этом чувствовала боль во всей правой стороне своего организма. Видя такое свое горькое, тяжелое положение, по внушению своей матушки начальницы, я уразумела, что остается одно - искать помощи у Врача небесного, и я обратилась с усердною молитвою к угоднику Божию, святому великомученику и целителю Пантелеимону (которого икона, с частью его святых мощей, находится в нашем храме), и читала по нескольку раз в день акафист ему.

• Вестник, Душеполезное чтение, 2012

  Слово Божие бесконечно велико. И человеческое вглядывание в него, даже не выходящее за пределы разумения Святой Православной Церкви, постоянно обретает и новые оттенки постижения, и нераскрытые прежде значения вечного и постоянного смысла. Хорошо известна и обширно применяется притча Спасителя о нечистом духе, вышедшем из человека. Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя. И не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, пришедши, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого (Мф. 12, 43 – 45)… Что бы нужно было сделать человеку, сумевшему победить греховную привычку? Для начала поставить ум свой на страже сердца, чтобы он рассматривал, по крайней мере, самые грубые греховные помыслы и, как сторож, даже не очень хороший, старался бы не пропускать самые несомненно враждебные. А когда этого нет?.. Посмотрим, что может получиться…

• Вестник, Душеполезное чтение, 2012

  За год до пожалования мне заповеди о служении Божией Матери при Дивеевской обители, великий старец Серафим исцелил меня от тяжких и неимоверных, великих ревматических и других болезней, с расслаблением всего тела и отнятием ног, скорченных и в коленках распухших и язвами пролежней на спине и боках, коими я страдал неисцельно более трех лет. 1831 года, 9 сентября, батюшка отец Серафим одним словом исцелил меня от всех болезней моих.

• Вестник, Душеполезное чтение, 2012

  Приступая к повествованию о блаженном Пимене, заметим, что здесь мы познакомимся с великими его страданиями и узнаем о примере безропотного перенесения недугов и научимся, как переносить доблестно, с благодарением, болезни телесные и как в немощи совершается сила Божия.

• Дмитрий Александрович, скажите, почему один человек склонен к неврозам, а другой – нет?

  С математической точностью я, конечно, на этот вопрос не отвечу. Об одном могу сказать с уверенностью. Невротические расстройства свойственны расстроенной грехами душе. Именно они дезорганизуют волю, выводят эмоции и воображение из-под контроля сознания. Проще говоря, разум человека, его воля и чувства становятся подобны лебедю, раку и щуке из известной басни: каждый тянет в свою сторону, нет гармонии, в то время как все должно быть в соподчинении. Разуму подчиняется воля, а воле - чувства.

• Жизнь дана нам Господом

  Аборт – это убийство ребенка во чреве матери. К великой скорби, миллионы нерожденных детишек по всему миру умерщвляются в материнской утробе. Этот факт не укладывается в голове. Умертвляются дети самими матерями! По их желанию или с их согласия. И цифры абортов, к великому сожалению, не только не снижаются, а даже растут. Сегодня встречаются девочки 13-14 лет, которые уже совершили этот страшный грех. 13 октября 2016 года западные СМИ сообщили о сенсационном открытии европейских ученых: сердце человека «стучит» ранее, чем на 16-й день после зачатия, пишет сайт «Русские матери». Ранее в науке бытовало мнение, что сердце ребенка начинает биться, как минимум, на неделю позже. В три месяца врачи перестают называть малыша зародышем. Это уже сформированный плод, которому осталось только вырасти и созреть. Я не забуду, как один старенький священник уговаривал молодую женщину не делать аборт. По щекам у батюшки текли слезы. Он говорил ей про грех детоубийства, и еще много-много о чем. Когда у старца кончились «аргументы», то он воскликнул: «А может в твоей утробе святой, а может это кормилец твой в старости. Опомнись! Жизнь дана нам Господом!»…

Фоторепортажи

Фоторассказы о важных мероприятиях, интересных встречах, паломнических путешествиях.